Рождество Христово

Рождество Христово. Какъ сладко на душе и покойно отъ переживанiя этого чудеснаго и до слёзъ умилительнаго событiя…Полнейшая тишина на острове, только лёгкая метель поётъ тихую, небольшимъ ветеркомъ подхватываемую и разносимую вокругъ, колыбельную, покрывая снежнымъ одеяломъ ветхiе ели и безконечно высокiе многолетнiе сосны, обрамляющiе словно искусственно посаженную аллею - дорогу, ведущую къ монастырскому храму - собору. Кажется, вся природа погрузилась въ ночной сонъ, и лишь сквозь лёгкую пелену мелкоснежной метели едва пробивается светлый ореолъ ночного светильника - стража ночнаго, совершающего свой ночной дозоръ, - Луны. Уже давно стемнело, и дорога едва угадывается въ полной темноте по чернеющимъ надъ головой съ двухъ сторонъ верхушкамъ сосенъ на фоне едва светящагося внутреннимъ какимъ-то светомъ ночного неба, образующего подобiе некоего указаюшаго направленiе клина-перста, вершиной обращённаго внизъ. Едва слышенъ благовестъ, призывающiй братiю и немногочисленныхъ паломниковъ на праздничную службу, и затихаетъ, выдерживая паузу. Путь изъ скита въ монастырь занимаетъ всего 10 – 15 минутъ, но какихъ минутъ!? Здесь время останавливается, здесь чувствуется особая близость Творца, здесь сердце млеетъ, замираетъ отъ восторга, слёзы сами текутъ отъ счастья – да! – счастья, переживаемаго отъ близости къ этому неземному величiю Тайны, отъ соприкосновенiя съ Вечностью... Остановись же мгновенiе! Вотъ она – эта величайшая минута посещенiя Божьего, когда молитва благодарности и любви къ Превечному Богу Отцу, объявшаго Своею безконечной любовью весь этотъ окружающiй мiръ, переполняетъ всё самоё существо, замираетъ языкъ, и лишь безмолвное созерцанiе этого непостижимаго для внешнего зренiя Божественнаго Света на какую-то мельчайшую долю секунды освещаетъ и согреваетъ сердце неземнымъ тепломъ и уютомъ, который, наверное, также присутствовалъ въ Вифлеемскомъ вертепе, где въ простоте и скудной обстановке въ скотскихъ ясляхъ положенъ былъ новорожденный Богомладенецъ Iисусъ Христосъ, озарившiй Своимъ Божественнымъ Светомъ тусклый мракъ пещеры. Здесь же Его Пречистая Матерь, устремляющая Свои, переполненные счастливыми слёзами, глаза на Своё милое Чадо… Здесь же и нареченный Его отецъ Iосифъ, безконечно счастливый, заботливо поправляющiй одной рукой сползающее съ плеча Пречистой Девы покрывало, другой же поддерживающiй ясли, въ коихъ почиваетъ Богомладенецъ, также устремляетъ свой счастливый взоръ на Младенца Христа. И эта пробивающаяся сквозъ тьму ночи и снежной пыли Луна словно Вифлеемская звезда венчаетъ это Святое Семейство и это святое место на Земле, где рождается, принимая человеческое естество, Слово Божiе, Сынъ Божiй, Сынъ Человеческiй! Боже мой! Какое событiе! Какой переворотъ въ исторiи всего человечества! О, Боже мой! И совершилось это … въ такой смиренной обстановке, въ такой безызвестности для тогдашнего мiра!? Ни помпы, ни «торжественности» момента, ни суеты, ни «стрижки и крашенiя газоновъ», ни красной ковровой дорожки, ни почётнаго караула, ни парада войскъ, ни фанфаръ, ни слёзъ отъ гордости за причастность свершившемуся событiю, ни дифирамбовъ, ни ехидства, ни ложнаго патрiотизма, ни апофеоза правозащитниковъ, ни царей, ни президентовъ, ни генераловъ во фрунте, ни фраковъ, ни камзоловъ, ни каретъ, ни мерседесовъ, ни эскортовъ… Т и ш и н а ! Н о ч ь ! Все, очевидно, спятъ и, наверное, видятъ сны – сладкiе и горькiе, но все безпокойные, суетные - мечты о достиженiи своихъ земныхъ целей: въ нихъ они побеждаютъ своихъ соперниковъ, отмщаютъ своимъ обидчикамъ, обогащаются, насыщаются, наслаждаются, упиваются… не уставая и не останавливаясь въ этомъ замкнутомъ коловращенiи безконечныхъ мiрскихъ заботъ. Господи, прости! Я не могу вместить: какъ это могло произойти? Какой любовью, Господи, нужно любить насъ грешныхъ, безпечныхъ, и теперь – до сихъ поръ (sic!) - после столь продолжительной, более двухтысячелетней, до концевъ земли дошедшей, проповеди Твоего Еvангелiя, не оставляющихъ своихъ земныхъ заботъ и увлеченiй? Лишь преклоняюсь предъ Тобою, Господи, и … плачу, плачу - да! - плачу. Прости и помилуй всехъ насъ!
Благодарю Тебя, Господи, за эту счастливую ничтожную секунду-мгновенiе, даровавшую мне столь радостное ощущенiе Твоей Любви къ намъ грешнымъ! Ты вполне убедилъ и меня любить всехъ людей – близкихъ и дальнихъ, слабыхъ и сильныхъ духомъ, разумныхъ и неразумныхъ, благородныхъ и неблагородныхъ, простецовъ и ханжей, жертвъ и ихъ насильниковъ, кроткихъ и наглецовъ, праведныхъ и неправедныхъ, благодарныхъ и неблагодарныхъ, друзей нашихъ и враговъ нашихъ, любящихъ насъ и ненавидящихъ насъ, - мы все ДЕТИ Твои! Только теперь научи меня, какъ обрести мне её, и подай силы къ тому, ибо немощенъ есмь! Благодарю Тебя за эту тишину, за эту Твою Тайну, за все мои, попущенные благостiю Твоею, ошибки въ жизни, за синяки и раны при паденiяхъ, за нелюбовь ко мне моихъ ближнихъ и за непониманiе, за лишенiе меня поддержки ближними моими, за ихъ предательство и измену, за ихъ и мою ложь, за моё хвастовство, за моё лицемерiе, за моё немилосердiе и насмешки надъ другими, за осужденiе всехъ и вся, за тщеславiе, за этотъ путь, за эту дорогу ко храму, следуя по которой, я познаю всё своё ничтожество и гнусность, всё своё недостоинство предъ Тобою и предъ людьми!!!
15 минутъ пути по нечищенной заснеженной дороге я спешу на ночную службу въ храмъ сквозь ночную мглу; появляется и усиливается ветеръ, такъ что снегъ колетъ глаза, и за воротникъ проникаетъ коварный холодъ… Вотъ уже виденъ маленькiй жёлтый огонёкъ – одинъ, другой; вотъ и проявляются очертанiя монастырскаго каре и тёмный проёмъ святыхъ воротъ… Я вхожу въ монастырскiй дворъ, я - дома! Сейчасъ, наверное, въ храме братья суетятся въ приготовленiи къ службе. Пахнетъ протопленными съ дымкомъ печами, ладаномъ и восковыми свечами. По храму разливается еловый запахъ свежесрубленныхъ ёлочекъ, разставленныхъ тутъ и тамъ: у колоннъ и царскихъ вратъ, въ алтаре на Горнемъ месте и у раки мощей преподобнаго, надъ которой недавно установили новую по образцу старой резную сень, и, конечно же, въ центре храма за аналойемъ, куда будетъ положена праздничная икона Рождества Христова. Какъ же все они дороги моему сердцу, желающему вместить всехъ ихъ, такихъ разныхъ и родныхъ, какъ же я всехъ ихъ люблю – этихъ чадъ Божiихъ, не оставленныхъ только разве что Самимъ Богомъ и не отверженныхъ Имъ какъ и я самъ. Мы соръ для мiра, насъ никогда не поймутъ, намъ нечемъ похвалится предъ людьми и Богомъ, мы все немощны, мы всеми оставленны – не имеемъ какихъ-либо особенныхъ дарованiй, способностей и заслугъ, - насъ, только напрасно упражняющихъ землю, воспринялъ Христосъ! И пусть клиросъ снова будетъ гундосить и дiакона полутонить, и будетъ ошибаться священникъ, и не будетъ того благолепiя, каковое непременно есть въ столичныхъ монастыряхъ и храмахъ, въ благоустроенныхъ обителяхъ… , - я благодарю Бога за то, что Онъ оставилъ на земле и такое место, которое принимаетъ насъ убогихъ, даруя и намъ радость Праздника Рожденiя Спасителя мiра Богомладенца Христа!

25/7 января 2009г.