Привѣтъ мой вамъ, угрюмый мракъ ночей
И тишина безжизненныхъ полей,
Одѣтыя сырымъ туманомъ степи
И облаковъ неправильные цѣпи,
Холодное сiянiе небесъ
И инеемъ осеребренный лѣсъ!
Привѣтъ мой вамъ, морозъ и непогода!
Теперь, вдали отъ шума и народа,
Въ часы ночей, за сладостнымъ трудомъ,
Въ моемъ углу, и скромномъ, и спокойномъ,
И тишиной глубокой окруженномъ,
Я отдохну и сердцемъ и умомъ.
Пускай сыны тщеславiя и лѣни,
Поклонники мгновенныхъ наслажденiй,
Изысканность забавъ своихъ любя,
Въ нихъ радости находятъ для себя
И на алтарь непостоянной моды
Несутъ, какъ дань, часы своей свободы.
Милѣе мнѣ мой уголокъ простой,
Божественной иконы ликъ святой,
И передъ нимъ горящая ломпада,
И тихiй трудъ, души моей отрада:
Здѣсь все, къ чему привыкъ я съ давнихъ поръ,
Что любитъ мой неприхотливый взоръ.
Мнѣ кажется: живу я въ мiрѣ новомъ,
Когда одинъ въ безмолвiи суровомъ,
Забывъ весь шумъ заботливаго дня,
Недвижимый сижу я близъ огня
И лѣтопись минувшаго читаю,
И скромный стихъ задумчиво слагаю.
И грустно мнѣ, когда дневной разсвѣтъ
Меня отъ думъ любимыхъ оторветъ;
Когда рука дѣйствительности строгой
Укажетъ мнѣ печальную дорогу,
И все мое вниманье поглотитъ,
И всѣ мои восторги умертвитъ.
И тишина безжизненныхъ полей,
Одѣтыя сырымъ туманомъ степи
И облаковъ неправильные цѣпи,
Холодное сiянiе небесъ
И инеемъ осеребренный лѣсъ!
Привѣтъ мой вамъ, морозъ и непогода!
Теперь, вдали отъ шума и народа,
Въ часы ночей, за сладостнымъ трудомъ,
Въ моемъ углу, и скромномъ, и спокойномъ,
И тишиной глубокой окруженномъ,
Я отдохну и сердцемъ и умомъ.
Пускай сыны тщеславiя и лѣни,
Поклонники мгновенныхъ наслажденiй,
Изысканность забавъ своихъ любя,
Въ нихъ радости находятъ для себя
И на алтарь непостоянной моды
Несутъ, какъ дань, часы своей свободы.
Милѣе мнѣ мой уголокъ простой,
Божественной иконы ликъ святой,
И передъ нимъ горящая ломпада,
И тихiй трудъ, души моей отрада:
Здѣсь все, къ чему привыкъ я съ давнихъ поръ,
Что любитъ мой неприхотливый взоръ.
Мнѣ кажется: живу я въ мiрѣ новомъ,
Когда одинъ въ безмолвiи суровомъ,
Забывъ весь шумъ заботливаго дня,
Недвижимый сижу я близъ огня
И лѣтопись минувшаго читаю,
И скромный стихъ задумчиво слагаю.
И грустно мнѣ, когда дневной разсвѣтъ
Меня отъ думъ любимыхъ оторветъ;
Когда рука дѣйствительности строгой
Укажетъ мнѣ печальную дорогу,
И все мое вниманье поглотитъ,
И всѣ мои восторги умертвитъ.
И.С.Никитинъ